Шаг на пути к небу. Роман - Паратиков Павел

Успев выпустить из своего укрытия по его машине снаряд, соседняя батарея была уничтожена подоспевшим Савельевым. Михайлов добивал левофланговые батареи. Японцы, с боем, отступили на вторую линию обороны. Майора достали из горящего танка, из его ушей текла кровь, весь остальной экипаж погиб. Пехота, подгоняемая своим комбатом, заняла захваченные траншеи, очищая их от трупов.

– Связь, мне нужна связь, – прокричал Стрельников, держась за голову, не слыша своего голоса.

– Сейчас, будет связь, – ответил Савельев.

– Сколько машин осталось? – спросил у него комбат.

– Пять. – Старлей грустно опустил голову.

– Я не слышу, громче говори.

– Пять, – ещё раз прокричал тот, показывая на пальцах.

– Беспалов где?

– Там остался гореть, – показал он рукой в сторону дымившегося на поле батальона.

– Доложи о потерях полковнику.

– Есть.

Через минуту к ним подошёл пехотный комбат.

– Есть связь. – Ротный подошёл к аппарату.

– Товарищ полковник, докладывает старший лейтенант Савельев.

– Савельев? А где Стрельников? – прокричал в трубку Уханов.

– Товарищ майор ранен.

– Хорошо, докладывайте.

– Товарищ полковник, в ходе атаки потеряно семнадцать танков. Первая линия обороны взята. Для дальнейшего продвижения нужно подкрепление.

– Будет подкрепление. Сейчас они пойдут в контратаку, занимайте оборону и держитесь.

– Есть занять оборону и держаться. – Савельев передал приказ комбату.

– Распредели все танки вдоль окопов, через двести метров, – распорядился Стрельников. – Нужно продержаться, пока не подвезут горючку.

– Слушаюсь.

В течении часа японцы несколько раз предпринимали попытки контратаки. Занявшие их позиции, поредевшие батальоны сдерживали их остервенелый натиск.

На позиции подоспела заправка. Командир первой роты Ермолов, заполнив баки, послал посыльного к Уханову, получить распоряжения. От полковника поступила команда срочно выдвигаться на высоту. С посыльным со штаба прибыла рота пехоты. Погрузив её на броню, Ермолов повёл своё подразделение к своим. Они двигались по полю, по которому два часа назад шёл в атаку их батальон. Похоронные команды шныряли туда и сюда, собирая убитых в кучи. Их грузили на телеги, и вывозили с поля боя. Среди них виднелись трупы в танкистских комбинезонах. Кругом стояли подбитые танки. Запах гари наполнял воздух. Сердце Арсения сжалось при виде этой картины.

– «Да тут весь батальон остался», – подумал он. Там, где похоронщики ещё не успели поработать, из башни, завалившись, вниз головой, свисало обгоревшее тело. Всё это значительно отличалось от полигонных учений. Где-то вдалеке, вокруг танка, бегали фигуры. Во время боя у них прямым попаданием, снесло часть гусеницы. Экипаж не покинул машину, а продолжал поддерживать огнём наступающих. После завершения успешной атаки, они разобрали гусеницу, у рядом стоящего, подбитого танка, и ремонтировали свою.

– Мы скоро вас догоним, – крикнул сержант, проезжающей мимо них колонне.

– Какие молодцы, – подумал Сенька, – после такого боя каждая машина на счету.

Они прибыли на высоту. Следом за ними пришли грузовики с топливом. Стрельников уже оклемался после лёгкой контузии, и давал распоряжения. Комбат дал команду Ермолову построить весь личный состав. Через пятнадцать минут все стояли в строю.

– Товарищи красноармейцы! – начал он, в своей торжественной манере.

– Ценой больших потерь, и жизней наших товарищей, мы выбили врага с нашей земли, но не окончательно. Нам предстоит доделать начатое, и погнать их отсюда поганой метлой. Перед нами вторая линия обороны. Необходимо молниеносным ударом обратить противника в бегство. Через полчаса выступаем. По местам.

Стрельников облюбовал себе танк, в котором погиб экипаж. Небольшой ремонт вернул машину в строй.

– Майор, дай мне пару толковых стрелков, – обратился он к пехотному комбату. Тот, не мешкаясь, выделил ему двух бойцов.

– Бандурин, ко мне, – продолжал давать распоряжения Стрельников.

– Есть, – подбежал к нему Арсений.

– Оставляй за себя Беляева, вот ему стрелок на пулемёт, – он показал на одного из пехотинцев, прибывших в его распоряжение, – а сам ко мне водителем.

– Есть товарищ майор, к вам водителем.

– И ещё, Бандурин, у тебя полчаса объяснить нашему новому члену экипажа его боевую задачу.

– Так точно, товарищ майор, объясню и научу, – отрапортовал Сенька.

Через полчаса батальон вышел наизготовку. Сигнальная ракета ознаменовала начало атаки. Моторы взревели, машины рванули с места, пехота пошла следом. По наступающим с новой силой заработала артиллерия. Несколько танков загорелись и встали. По вспышкам было видно, что вдоль всей линии обороны разместились батареи. Кругом рвались снаряды. Японцы не успели пристреляться, точных попаданий было немного, но всё же, плотный огонь затруднял продвижение.

– Вот же зараза, – выругался Стрельников, – сейчас точно весь батальон здесь оставим. Плотно бьют.

– Товарищ комбат, может попробовать через вон тот овражек в тыл выйти, – Арсений показал рукой в сторону оврага, заросшего камышом и кустарником, уходящего правее от линии атаки.

– Спуск крутой, можем перевернуться, но попробовать можно, иначе в лобовой нам не сдюжить, – проговорил майор себе под нос.

– А, давай, Бандурин, была, не была. Или грудь в крестах, или …, – он махнул рукой, – постараемся обойтись крестами. Ныряй в балку, – скомандовал Стрельников.

Сенька резко взял вправо, и разогнав танк, на полном ходу влетел в овраг. Оторвавшись от крутого обрыва, машина подлетела, жёстко приземлившись на дно.

– Все живы? – прокричал комбат.

– Живы, – отозвался Бандурин.

– Лебедев, ты живой?

Новоиспечённый пехотинец – танкист держался за лоб обеими руками, из-под них сочилась кровь.

– Да живой я, только лбом ударился, – морщась от боли, доложил он.

– Ну, так держаться надо, а не ртом зевать, – гаркнул майор. – Всё, к пулемёту давай, раны потом залечивать будем.

По дну оврага, неглубоко наполненного водой, они проехали метров пятьсот, и, найдя более пологий подъём, с рёвом вскарабкались на него, оказавшись на правом фланге линии обороны. На них, прямой наводкой было направлено орудие. По-видимому, японцы засекли этот манёвр, и подготовились к их появлению. Сенька, заметив краем глаза опасность, инстинктивно рванул машину в сторону. В следующую секунду, рядом рванул взрыв, засыпав танк осколками и землёй.

– Бей по расчёту, – заорал комбат. С двух пулемётов, одним залпом, длинными очередями, они ударили по орудию. Не успев перезарядить его для следующего выстрела, весь расчёт погиб. Это, можно сказать, везение, и молниеносная реакция водителя, дало им возможность зайти в тыл обороняющихся. На полном ходу они неслись вдоль окопов, не обращая внимания на пехоту, уничтожая артиллерию.

– Лебедев, почему не стреляешь? – заорал Стрельников, бешено глядя на опешившего бойца.

– Патроны кончились, товарищ майор, – глядя на него растерянным взглядом, объяснял тот. В этот момент, пулемёт комбата тоже замолчал. Арсений, в запале боя, продолжал гнать машину вперёд, не понимая, что пулемёты молчат. Японцы, воспользовавшись тем, что прорвавшийся танк перестал наносить урон, выпустили по нему несколько залпов. Взрывом, на полном ходу, снесло гусеницу, и машина встала.

– Быстро наверх, – скомандовал майор, открывая люк. Бандурин с Лебедевым выпрыгнули, укрывшись за гусеницами. По броне посыпался град пуль. Орудие, остановившее их, перезарядившись, готовилось сделать контрольный выстрел.

– Быстрее, товарищ комбат, – закричал Сенька, видя направленный на них ствол. Стрельников молнией выскочил из люка, и со стоном рухнул на землю, держась за ногу. Из-под его рук, с ноги, текла кровь, быстро пропитывая комбинезон.

– Быстрей, отходим, – хватая майора под руки, скомандовал Бандурин. Лебедев схватил его под вторую руку.

– Бегом, бегом, – пригнувшись, таща волоком командира, они отбежали от танка. В этот момент, сзади прогремел взрыв. Лебедев, застонав, упал. Арсений стащил комбата в небольшое углубление в земле. Раненый боец пытался ползти за ними. Видя это, японцы открыли по ним огонь. Пули ложились рядом с ползущим Лебедевым. Сенька кинулся к нему на помощь. Схватив за руку, он поволок его в ямку, где лежал Стрельников. В этот момент пуля пробила его левое плечо, и вышла навылет, обездвижив руку. Тёплая кровь моментально пропитала комбинезон. Не почувствовав боли, он одной рукой дотянул его, и они вместе скатились вниз. Краем глаза Бандурин увидел, как в их сторону, пригнувшись, бегут самураи. Комбат, корчась от боли, лежал на дне ложбины, сжимая пробитую ногу. Лебедев, держась одной рукой за живот, второй пытался расстегнуть и снять одежду. Арсений достал из кармана три ручных гранаты, и положил перед собой. Взяв одну, он выдернул зубами кольцо и привстал. Пятеро японцев были уже близко. Сенька собрался с силами, и швырнул её, в их сторону. Раздался взрыв. Он взял вторую и пустил следом. Все пятеро упали, кто-то из них крутился на земле, как змея, не могущая перелинять. Бандурин достал из кобуры пистолет, и выстрелил в него. Тот успокоился.